Билет в Антарктиду

Рассчитываясь в магазине, мы вряд ли догадаемся, что кассир напротив после работы пробегает полумарафон. На приеме в поликлинике и не подумаем, что участковый врач – заядлый фотограф. А когда едем в автобусе, ничто не подскажет нам, что водитель с детства собирает марки. За строгим пиджаком, белым халатом и спецовкой мы видим человека труда. Но что интересует его после смены, за привычными рамками профессии? Герои нашей постоянной рубрики «Перезагрузка» нашли и дело по душе, и хобби, которое увлекает, помогает переключиться, найти внутреннюю гармонию и удовлетворение. И наполнить жизнь еще одним важным смыслом.

Заведующий отделением челюстно-лицевой хирургии Брестской областной клинической больницы Леонид Никитюк в 2015 году стал первым врачом, включенным в состав Белорусской антарктической экспедиции. В 2020-м был повторно приглашен поработать на белом континенте и, невзирая на сложности, мечтает оказаться там снова. Чем ему приходилось заниматься во время экспедиций, он рассказал «Беларускаму Часу».

• – Как вы, хирург, заведующий сначала оперблоком, а затем отделением челюстно-лицевой хирургии Брестской областной клинической больницы, оказались в далекой холодной Антарктике?

– Вмешался случай. На курсах повышения квалификации в Минске познакомился с начальником Белорусской антарктической экспедиции Алексеем Гайдашовым. На тот момент, а это был 2007 год, уже состоялась первая экспедиция. Врач в команду впервые был включен только в 8-ю поездку. И спустя восемь лет, в августе 2015-го, раздался звонок от Алексея Александровича с лаконичным вопросом: «Поедешь?» Сами понимаете, от такого предложения отказаться невозможно! Ведь Антарктида – это нечто непостижимое, неизведанное, влекущее.

• – Так-то оно так, да материк хоть и южный, но самый холодный. Не зря его окрестили «Белым Марсом». Не представляю, как там жить? Даже собраться в такую поездку, наверное, та еще головоломка.

– Да, антарктические экспедиции – дело чисто мужское, женщин берут нечасто. Я, кстати, был первым белорусским врачом, работавшим на белом континенте. Освоение Антарктиды – государственная программа, которая реализуется под эгидой Национальной академии наук Беларуси и Республиканского центра полярных исследований. Так что в дорогу участников собирало государство, обеспечив специальной климатической одеждой, питанием. За нами оставались лишь личные вещи. Но и они вызывали много вопросов, ведь уезжали мы на полгода. Кто знал, сколько на это время нужно зубной пасты и, к примеру, солнцезащитного крема. Кстати, вы в курсе, что там нет дня и ночи в нашем привычном понимании? Декабрь, январь – антарктическое лето. Круглые сутки полярный день, солнце не заходит за горизонт. И вообще, это мир с особыми цветами и запахами.

На тот момент я работал заведующим операционным блоком Брестской областной клинической больницы. Необходимо было уволиться и трудо­устроиться в Академию наук. Поскольку работа велась по госпрограмме, то нам давали гарантии по сохранению прежнего рабочего места. В семье тоже с пониманием отнеслись к моему отъезду. Так что, как говорится, звезды сошлись.

• – Добраться в край вечной мерзлоты небось тоже была непростая задачка?

– Да, до Кейптауна (ЮАР) летели сутки с пересадками обычными авиарейсами, а дальше две недели шли на российском научно-экспедиционном судне ледокольного типа «Академик Федоров». Испытание еще то! Особенно когда настигает 8-балльный шторм: поесть невозможно – суп выливается из тарелки, вещи в каюте собираются в одну кучу…

Ледокол не доходит до станции примерно 40 км. Приходится на вертолете доставлять людей и грузы к месту базирования экспедиции.

• – Что представляет собой антарктическая станция?

– В свою первую экспедицию жил в старых советских модулях, которым более 30 лет. Порой внутрь задувало снег, умывались, нагрев воду в электрочайнике. Связь с миром и домом была редко, 1–2 раза в месяц по спутниковому телефону, так что жили в полной оторванности от Большой земли. Но команда была подобрана прекрасная. Надо отдать должное руководителю экспедиции Алексею Гайдашову – он умеет находить нужных людей, совместимых между собой. Так что жили и работали дружно, с юмором, невзирая ни на какие сложности.

Всем приходится делать все: убирать, стирать, таскать тяжести, строить. Как раз в 2015 году на станции началось строительство первой очереди Белорусской антарктической станции, которое завершили в сезон 2020–2021 года, во время моей второй экспедиции в Антарктиду. Тогда появились хороший жилой блок с санитарно-гигиенической секцией и даже сауной. Построили и новый медицинский блок с самым разным оборудованием. Его-то я и поехал вводить в строй. К слову, во время 13-й экспедиции, проходившей в 2021–2022 годах, вертолету пришлось сделать 8 рейсов, чтобы доставить на станцию 19 тонн груза.

• – Нахождение в Антарктиде – вовсе не путешествие и даже не экстремальный туризм. В первую очередь это работа. И не столько стирки-стройки, а научные исследования. Чем занимались члены экспедиций?

– Вели исследовательские работы в области физики атмосферы, изучали озоновый слой, газовый и аэрозольный состав воздуха, морских и наземных представителей флоры и фауны Антарктиды, выполняли гео­логические изыскания. Моя работа заключалась прежде всего в монтаже и вводе в строй оборудования медицинского блока Белорусской антарктической станции.

• – Выходные дни, надеюсь, были? Чем вы занимались в крае вечной мерзлоты?

– Выходные, а это были воскресенья, проводили с удовольствием. В двух километрах от станции находится гнездовье пингвинов. До сих пор в восторге от общения с этими прекрасными, любопытными, но осторожными птицами. Ближе чем на метр к себе не подпускали никогда. А еще мы ходили на рыбалку в бухту Лазурная. Рыба там клюет даже на кусочки поролона от губки для мытья посуды. Рыбачили через трещину трехметрового льда. Иногда удавалось видеть поморников – одних из немногих птиц, залетающих в глубь Антарктиды. Вообще, о природе континента можно говорить бесконечно – красота непередаваемая. Помню первое впечатление по прибытии туда: снег до самого горизонта, огромные ледники и айсберги, бескрайний океан. Кажется, сплошное однообразие, на самом же деле нет. Материк живет своей бурной жизнью, особенно когда при морозе в 10–20 градусов (белорусские полярные экспедиции работают в Антарктиде, когда там лето. – Прим. авт.) ветер достигает 30 и более метров в секунду.

• – Такие экстремальные условия не подталкивают поставить точку на своей антарктической странице жизни?

– Конечно нет! Это материк, который будет манить всегда, если ты побывал там хотя бы раз. Знаете, сколько людей – заядлых путешественников мне по-доброму завидуют. Я и сам себе завидую, что в жизни выпала возможность жить и работать в Антарктиде – суровом, сложном, но таком манящем крае.

Галина СТРОЦКАЯ
Фото из архива Леонида НИКИТЮКА