Гончарная история

Свистулька нарасхват

– В середине XVIII века в районе современного Дубровно и деревни Ляды, богатых глиняными месторождениями, возник центр гончарства, – рассказывает Ольга Алексеева. – Бытовала на этих территориях и уникальная технология обработки гончарных изделий – черное дымление. А параллельно с гончарным промыслом развивалась мелкая глиняная пластика. Марачевские свистульки из Дубровно сегодня признаны историко-культурной ценностью Беларуси.

Свое название игрушки получили по фамилии мастерицы, которая продолжала создавать их на Дубровенщине до 80-х годов прошлого века. Пенсионерке Анне Стефановне Марачевой промысел приносил дополнительный доход. А на Пасху она приходила в церковь, угощала детей крашеными яйцами и дарила свои свистульки. В 1982 году Анна Марачева была участницей ВДНХ в Москве.

Дубровенскую свистульку отличает архаичная форма без лишних деталей. Фигурки максимально лаконичны и выразительны, а животное или человека они напоминают только очертаниями.

– Если, показав свистульку, спросить у современного ребенка, что перед нами, то ответ бывает каждый раз новый, – говорит Ольга Алексеева. – Петушок и лошадка, например, очень похожи, а главное их отличие в нижних конечностях. У одного – шпоры, у другой – 4 ноги. Традиционной является свистулька, изображающая всадника на собаке. А еще одной особенностью было то, что их делали из цельного кома глины: все детали «вытягивали», отдельно могли прикреплять только очень незначительные, например, уши или рога.

Кроме свистулек, в Дубровно лепили глиняные игрушки, тоже весьма самобытные. Здесь их называли «паничи». Паненке мастера надевали шляпу, ставили на высокие каблуки. Были и парочки, для них использовали глину разного цвета. Такие игрушки по сей день хранятся в Музее этнографии Санкт-Петербурга. А в Дубровно образцы мелкой глиняной пластики находят до сих пор.

– Жители города натыкаются на свистульки и игрушки, например, копая огороды. Много аутентичных экземпляров в частных коллекциях. Но дубровенцы знают, что каждую из находок надо принести нам, показать, позволить скопировать, – говорит Ольга Алексеева. – Кстати, я тоже являюсь аутентичным носителем традиции. Мой прадед был ремесленником, лепил гончарные изделия и клал печи. А чтобы дети и внуки не мешали ему, делал для них глиняные свистульки. Когда я 30 лет назад пришла работать в РДК художником, даже не подозревала, что профессия прадеда меня «не отпустит».

Задымить и обварить

Развитию в этом направлении поспособствовало знакомство с Константином Запрягаевым, который стал в деле возрождения ремесла настоящим соратником. Уже в должности руководителя клуба мастеров «Дубрава» Ольга Алексеева искала в районе месторождения цветной глины: на Дубровенщине встречается красная, голубая, серая, оттеночная глина, есть и белая, которую в большом объеме пока не нашли. Поиски и привели к Константину Васильевичу, который после реорганизации школы, где преподавал физкультуру, работал лесником. Он показал, где видел месторождения горной породы, и, расспросив о том, зачем молодой женщине глина, заразился идеей возродить забытое ремесло.

Изготовление свистульки освоил быстро, но мелкую пластику, как это и было в XVIII веке, оставил для женщины. Планы у Константина Запрягаева оказались куда более масштабными, он просто загорелся забытыми гончарными технологиями.

– Гончарное ремесло освоил буквально за полгода, – рассказывает он. – Сначала постиг азы самостоятельно. Потом по нашей просьбе директор Витебского областного методического центра народного творчества Екатерина Лабуко направила меня на курсы в Копысь. В сентябре прошлого года я стал участником народного клуба мастеров, а с мая этого – работаю методистом Дома ремесел.

Константин Запрягаев досконально изучил технику черного дымления, популярного на Дубровенщине. Чтобы получить керамику черного цвета, глиняные изделия ставят в печь, нагоняют температуру выше 1200 градусов. Пространство между изделиями заполняют легковоспламеняющимися опилками, берестой. Затем закрывают землей, уплотняют. Дым придает горшкам не только красивый черный цвет, но и закупоривает поры не хуже глазури.

На международном пленэре, который проходил в Копыси, браславский мастер Валерий Зинкевич рассказал, как сделать подземную печь для дымления. Копать два огромных резервуара в человеческий рост необходимо в глиняной почве. Именно такая нашлась на огороде у Константина Запрягаева.

– Мастер не только пожертвовал ради нашего общего дела своими сотками, – говорит Ольга Алексеева. – Он еще и проделал эту колоссальную работу. При этом глину, извлеченную из земли, бережно собрал – из нее получатся новые изделия. И очень важно, что первый опыт дымления в этой печи удался.

Параллельно с черным дымлением на Дубровенщине делалась обварная керамика. И здесь не было равных Михаилу Шекину, мастеру из Лядов. Следующий амбициозный план керамистов из Дома ремесел – разгадать все секреты шекинской керамики. Горшки и кувшины в этой технике имеют необычный рисунок, который невозможно запланировать. Для обварной керамики готовят специальный квас с добавлением муки. В скисшую смесь опускают вынутый из печи после обжига горшок. Закваска закупоривает поры и создает на поверхности причудливый узор.

– Игрушка-свистулька не могла существовать без гончарства, – поясняет Ольга Алексеева. – Жена и старшие дети гончара, как правило, и зарабатывали мелкой пластикой. Бывало, и разные мастера помогали друг другу. Анна Марачева жила по соседству с гончаром Николаем Симаньковым. И когда он раздувал горн, чтобы обжечь свои утилитарные вещи, она приносила игрушки и свистульки. Так получается и у нас с Константином сегодня.

Озабочены мастера и тем, чтобы ремесло не оказалось снова утраченным. Ольга Алексеева еще в Доме пионеров организовала кружок «Белорусская игрушка», работает он там по сей день. Константин Запрягаев занимается со взрослыми, руководит коллективом «Шекинская керамика». Взрослые дубровенцы любят лепить гончарные изделия, к мелкой пластике относятся несколько осторожнее. Но мастера уверены: и марачевская свистулька будет иметь продолжение.

Виктория ДАШКЕВИЧ
Фото из архива народного клуба мастеров «Дубрава»