Гримасы войны

Родилась на чужбине

Этой девочке было суждено родиться за месяц до великой Победы. Родиться на чужой стороне – в Германии. Кто ее отец, малолетняя узница фашизма, проживающая в Ганцевичском районе Брестчины, не знает и знать не желает, хотя подспудно понимает. Ее маму, красивую молодую девушку, еще в 1942 году, как и тысячи других белорусов, угнали на работы в Германию.

– Мама рассказывала, что не раз находилась на грани между жизнью и смертью, – сбивчиво, сквозь слезы рассказывает о том, что навсегда засело в ее сознании, пожилая собеседница. – А когда она была беременна, всех постояльцев одного из пересыльных пунктов согнали вместе. Надзиратель прошелся вдоль плотных рядов женщин и нескольким приказал выйти из строя. В их числе была и моя мама. Как потом она узнала, остальных расстреляли.

Порабощенным славянам приходилось работать в разных местах, но чаще всего угнанная белоруска с красивым именем Софья вспоминала, как ухаживала за животными, доила коров в семье немецких гроссбауэров.

Однажды женщина обмолвилась уже повзрослевшей дочери, что те фермеры не могли иметь детей и предложили оставить ребенка им. Вроде бы не видевшая выхода из сложившегося положения, молодая женщина согласилась. Однако когда пришло известие о конце войны, передумала и начала собираться домой. Разумеется, ссобойку в дорогу ей никто не собрал.

Долгий путь из Неметчины в Беларусь оказался полным трагизма. Две Софьи – мать назвала дочь своим именем – хлебнули горя по полной. Голодный младенец бесконечно плакал, матери приходилось просить еду у добрых людей. В какой-то момент она отчаялась и решила броситься под поезд, благо находившиеся рядом не дали ей совершить этот шаг.

Кое-как перебиваясь на воде и хлебе, Софья с новорожденной дочерью добралась на родину. Но по дороге домой она отстала от поезда. Девочка осталась одна в вагоне. На следующей станции ее сдали в приют, где она тяжело заболела. Неизвестно, каким был бы исход, но упорная Софья нашла и забрала дочь. После тяжких странствий они наконец вернулись в деревню недалеко от Ганцевичей.

Неласковый дом

Родная сторона встретила возвращенку неласково. Отец женщины дочь с иностранным «приданным» даже в дом не впустил. Кров двум Софьям предоставили тети – родные сестры матери, которой на тот момент уже не было в живых.

Давние воспоминания и сегодня еще нелегко даются бывшей малолетней узнице. Она помнит, как тяжело жилось им с мамой. Родня не принимала, соседи судачили и за спиной, и в открытую. Софья-старшая работала от зари до зари, чтобы хоть как-то содержать себя и дочь. Спустя несколько лет, когда разговоры вокруг ее персоны мало-мальски улеглись, вышла замуж за местного парня. Родились еще две дочери.

– Я в школу никогда не ходила. Сначала по той причине, что нечего было ни надеть, ни обуть, а с 14 лет пошла работать на ферму. Ни писать, ни читать так и не научилась за всю жизнь, – сожалеет собеседница.

Ей было 19 лет, когда вышла замуж. Вместе с мужем воспитали 5 детей, четверо из них и по сей день живут в родной деревне. Дети и внуки присматривают за 79-летней Софьей, которая уже давно на пенсии.

Вопросы о прошлом бередят ей душу. Женщина сквозь слезы вопрошает: почему человечество не учится на ошибках прошлого?

– Неужели мало было Второй мировой войны, унесшей столько жизней? Разве мой пример не яркое свидетельство того, как войны коверкают судьбы? Да, мы с мамой выжили, но обе очень дорого заплатили за это. И хотя я официально являюсь малолетней узницей фашизма, никакими льготами не пользовалась, разве что имею надбавку к пенсии. Но эти деньги никогда не смогут даже частично погасить боль моей души, – на этой ноте собеседница ставит точку в нашем непростом разговоре, добавляя, что она не одна такая.

Галина СТРОЦКАЯ
Фото из открытых интернет-источников