Кобрусево поле

С кого делать жизнь

– Вот и настал момент, когда с пронзительной ясностью понимаешь: ты достиг зенита. Спасибо судьбе, что дала возможность взойти на горку с отметкой высоты 85 лет. Как же далеко видно с этой горки! И поле прожитой жизни просматривается от края и до края. От начала всех начал – родительского дома…

А стоял он на берегу небольшого озера. В деревне Новая Гусевица Уваровичского района (ныне Буда-Кошелевского) это был единственный кирпичный дом. Но никто из селян не бросал на него косые взгляды. Все знали: к рукам Тараса Кобрусева не прилипла ни одна колхозная копейка. И дом он построил за честно заработанные рубли.

Еще до войны мой отец окончил школу механиков. В колхозе имени Ленина был первым трактористом. Потом и бригадиром тракторной бригады, и механиком. И главным инженером колхоза трудился много лет. Технику он знал и любил, как человека. Бывало, вечерком прислушается к рокоту трактора на дальнем поле и мгновенно ставит диагноз: «У ДТ барахлит поршневая. Надо завтра посмотреть». Отец первым в Гомельской области был удостоен звания «Заслуженный механизатор БССР».

Мне и пятнадцати не было, когда я устроился на лето прицепщиком. Отец не стал отговаривать – понимал, что не ради заработка прошусь на трактор. А работка что надо! Днем еще терпимо, а вот ночью… На металлическом сиденье привяжешься покрепче веревкой (когда сильно тряхнет, можно легко оказаться под плугами), вцепишься в штурвал, регулирующий глубину пахоты, и до рези в глазах вглядываешься в борозду. Глаза слепнут от света задних фар, уши глохнут от рева двигателя. В лицо летит пыль, грязь, копоть выхлопов. И так круг за кругом. Круг за кругом…

Но зато как славно утром после смены степенной походкой хорошо потрудившегося пахаря возвращаться домой. Я чувствовал себя победителем. Мне казалось, что я уже многое смогу, многое сумею. А какая радость – сесть за рычаги ДТ-54 и на скорости пролететь (я ощущал крылья!) по улице родного села.

К нам часто захаживал председатель колхоза Михаил Андреевич Жеребченко. С отцом его связывала крепкая дружба. Оба фронтовики. Оба могучие и телом, и духом. Оба профессионалы высочайшего класса. И настоящие мужики. Все восхищало меня в этом человеке. Вот с кого надо делать свою жизнь, решил я. Потому в сочинении на вольную тему и написал: «Хочу стать председателем колхоза».

В школе я был избран секретарем комсомольской организации. Чем-то приглянулся в райкоме комсомола. И когда получил аттестат зрелости, вызвали в райцентр и предложили работу инструктора райкома комсомола. «Но я решил поступать в Белорусскую сельхозакадемию», – объясняюсь в райкоме. «Поступай на заочное обучение. А работа не станет помехой. Наоборот – будешь в курсе всего, что происходит в сельском хозяйстве», – растолковал мне первый секретарь райкома комсомола. Я поверил и дал согласие.

Роковой перекресток

– Летом 1957 года Гомельский обком комсомола назначил меня, инструктора райкома, командиром отряда на уборку целинного урожая. В отряде – 600 парней и девушек. Целая армия. И она должна быть управляемой. Разбили отряд на группы по 50–60 человек. Избрали комсоргов. Навели армейский порядок. Более трех суток шел комсомольский эшелон до Петропавловска, центра Северо-Казахстанской области, и за всю дорогу – никаких происшествий.

Распределили белорусов по целинным хозяйствам.

Ни на минуту не забывал я об ответственности за жизнь и здоровье бойцов отряда. На попутках мотался из одного хозяйства в другое. Возникали у ребят проблемы – не уезжал, пока не добивался их решения. А было все хорошо – работал с земляками у огромного зернобурта. Или на стройке, где белорусские комсомольцы после смены трудились бесплатно. И все это в порядке вещей. Ответственность за людей – это как горнило, где закаляется сталь. И встрепенется сердце, когда вспомнишь, что была, была и в моей жизни целинная эпопея. И что за нее я награжден медалью «За освоение целинных земель». Она дорога мне, как фронтовику медаль «За отвагу».

Через год после целины меня избрали секретарем Уваровичского райкома комсомола. По должности положен и транспорт – видавший виды мотоцикл Иж. Вот на нем я и колесил по всему району.

…Когда после собрания в дальнем колхозе я подъезжал к своему перекрестку, уже вечерело. На перекрестке сбросил газ, и в этот момент меня сшибает ЗИЛ, у которого отказали тормоза. Крюк на буфере автомобиля вонзается в ногу. Лежу в кювете рядом с мотоциклом и четко соображаю, что надо делать, пока в сознании. Вытаскиваю брючный ремень и стягиваю ногу выше жуткой раны. В одно мгновение я превратился в сплошную боль. И она растянется на годы. Ну почему не оказаться мне на этом месте минутой раньше или позже? Какая злая сила рассчитала все до секунды, чтобы случилась беда?..

После того как в райбольнице на открытый перелом наложили глухую гипсовую повязку, температура подскочила до 40 градусов. Доставили меня в Гомель. Оперировал известный хирург Сергей Тумель. Ассистировала ему операционная сестра Мария. Ее васильковые глаза, как два спасательных круга. Как огни маяка на другом берегу. И к этому берегу надо было обязательно добраться. Дни и ночи на больничной койке складывались в месяцы. Но ничего, кроме боли, не происходило: кости не срастались. Страх ожидания худшего, как удавка на шее. Не знаю, что могло статься со мной, если бы не Мария. Заглянет в палату – и как будто солнышко взойдет. Сестрой милосердия она была для всех больных. А для меня станет моим спасением. Моей любимой. А потом – и женой.

Из Гомеля меня перевели в Киев. В Институте травматологии поставили перед выбором: либо вырезаем часть кости со здоровой ноги для срастания на больной, либо ампутируем ногу. Я отказался. Но что делать дальше? Неужели тупик? Выручило комсомольское братство. Гомельский обком вышел на ЦК ВЛКСМ. В Институте травматологии знаменитый московский хирург Атар Гудаашвили поставил меня на ноги. Да так, что даже хромоты не было заметно.

От радости ходить по земле душу охватывает ни с чем не сравнимое счастье. Тяжелейшее испытание, которое длилось два с половиной года, совершило переворот в моих мыслях и поступках. Я осознал, как хрупок этот мир. Убедился, что жизнь может оборваться в одно мгновение… Ощутил огромную жажду дела. После комсомола работал в Речицком райисполкоме. Потом – в Гомельском. Мог стать председателем Кормянского райисполкома, первым секретарем Добрушского райкома партии. И даже начальником главка Минсельхозпрода. Но на этих должностях я чувствовал бы себя лишь винтиком государственного механизма. Мне же хотелось дела, которое жило бы во мне. Дела, которое я знал, умел и любил.

Вот и попросился я в пригородное хозяйство «Брилево». В 1979 году меня назначили его директором.

Стать сильным хозяйством

– Свое летоисчисление КСУП «Брилево» ведет от военхоза, созданного в 1921 году на базе подсобного хозяйства кирпичного завода и частных садов. Близость Гомеля определила специализацию: молоко и плодоовощная продукция. После войны в бывшем гараже установили плиты для варки повидла и джема. Это были первые шаги переработки плодоовощной продукции.

Когда-то Брилевские сады отгораживала от города кирпичная стена. Стену разрушили. Плодовые деревья выкорчевали. Лучшие земли, изъятые из севооборота, подмяли под себя городские многоэтажки. А земель этих в совхозе и так кот наплакал. Как же обеспечить город овощной продукцией? Не останови мы вовремя это решительное наступление города, и совхоз превратился бы в жалкую окраину.

Но следом накатила новая беда. Начальственными умами наверху овладела навязчивая идея: присоединить слабое хозяйство «Брилево» к сильному. И тогда нас просто выкорчевали бы, как яблоню в саду. Выход один: стать сильным хозяйством…

При любом раскладе дел люди всегда были у нас в приоритете. Потому что они – начало всего. Не сделав их труд привлекательным, не обеспечив высокими зарплатами, не построив комфортабельное жилье, не создав необходимую социальную инфраструктуру, вряд ли стоило надеяться на лидерство в республике по ряду производственных показателей. Почти 800 благоустроенных квартир насчитывается в нашем хозяйстве. В агрогородке Мичуринская есть средняя школа с музыкально-хоровым уклоном, ясли-сад, детская спортшкола, врачебная амбулатория, Дом культуры, торговый центр, кафе-столовая. Всем миром возвели и храм Казанской Божьей Матери.

Мы создали мощную современную материально-техническую базу. Это и животноводческий комплекс, и тепличный комбинат, и консервный завод с уникальным цехом по переработке и глубокой заморозке спаржевой фасоли и зеленого горошка, и мехдвор, и овощехранилище с регулируемым микроклиматом. Сделано все, чтобы наши производственные показатели достигли европейского уровня. А надои на каждую корову, как и урожай овощей в открытом грунте – стабильно лучшие в республике.

По труду и честь: 70 работников нашего хозяйства награждены орденами и медалями. Двое – Герои Социалистического Труда.

У Валентина Распутина есть замечательные слова: «Мы все на этой земле, при любых должностях и званиях временны. Вечна Родина». От себя добавлю: «И труд во имя Родины».

Записал Леонид ЕКЕЛЬ
Фото БЕЛТА