Тюрколог из Дриссы

Путь на Восток

Его звали Александр Пальмбах. Дед по отцовской линии – обрусевший немец, бабушка по материнской – полька, сама мать, учительница иностранных языков, – русская. Первые годы будущего профессора прошли в Дриссе (сейчас Верхнедвинск), позднее семья переехала в Витебск. На малой родине чтят его память, о Пальмбахе рассказывают в Верхнедвинском историко-крае­ведческом музее и Центральной районной библиотеке им. Хадкевича.

Хирург Адольф Пальмбах, отец ученого, много путешествовал. И вместе с ним юный Александр побывал в странах Европы. Такие впечатления стимулируют к изучению языков. С детства он знал немецкий, латинский, греческий, французский, английский. Но вторым родным стал для ученого тувинский.

Восточной филологией и философией будущий тюрколог увлекся под влиянием Александра Поцелуевского (в будущем специалиста в области туркменского языка), который учился в той же витебской гимназии с разницей в несколько лет. Учебное заведение Пальмбах окончил с золотой медалью, следующей ступенью образования выбрал Политехнический институт в Петрограде, но доучиться не дала Первая мировая.

Он командовал артиллерийским взводом на Западном фронте, когда остался сиротой. Трагедию большой семьи (у Александра было 5 братьев) в книге «Несколько минут после» описывает Евсей Цейтлин. Внезапный пожар уничтожил амбулаторию, где отец бесплатно лечил крестьян. Доктор тяжело заболел, до смерти в 1916 году был неподвижен, вскоре после него скончалась мать.

Оставшийся без родительской поддержки, Александр жил впроголодь, и когда пришел на экзамены в Витебское отделение Московского археологического института, то его, одетого в рваные обноски, вначале не хотели допускать к испытаниям. В итоге талантливый юноша стал отличником.

Тувинская встреча

Получив образование, Пальмбах работал счетоводом в губисполкоме, учил школьников в Лиозно, там же возглавлял волостную профсоюзную организацию работников просвещения. Призванный в Красную Армию, в свободное время занимался с малограмотными, читал лекции. Боролся с неграмотностью и в Москве, куда переехал в 1922 году. Там же произошла первая встреча с тувинцами, определившая всю дальнейшую судьбу ученого.

Старательные тувинцы, упорство и настойчивость которых поражали лингвиста, учились в Коммунистическом университете трудящихся Востока (КУТВ), где Пальмбах с 1924 года работал доцентом кафедры языка. Он взялся в самые короткие сроки обучить их русскому. По воспоминаниям будущего главы Тывы, писателя Салчака Тока, их «башкы» (учитель) не просто записывал слова. Давая, к примеру, понятие «корова», он рисовал животное, даже пробовал мычать. Вместе со студентами считал на пальцах, четко и внятно проговаривая каждый слог. И процесс обучения не был односторонним.

Евсей Цейтлин пишет: «Когда через несколько лет в КУТВ приехал учиться один из лучших знатоков культуры и языка своего народа Степан Сарыг-оол, Пальмбах уже блестяще освоил тувинский». Позднее Сарыг-оол говорил о «феномене Пальмбаха»: «Он, благодаря своей образованности и языковедческим знаниям, вносит в тувинский язык новые краски, оттенки, смысловые сдвиги».

Впервые Пальмбах прибыл в Тыву летом 1930 года. Советские ученые-лингвисты поехали туда, чтобы содействовать разработке национальной письменности.

Грамматика и филология

Называть тувинский народ бесписьменным до 30-х годов ХХ века нельзя. Не имея национального письма, тувинцы использовали старописьменный монгольский язык. Вот только владело им менее 1,5% населения.

Изначально новая тувинская азбука создавалась на основе латиницы. Перевод тюркоязычных народов СССР на латинизированную письменность начался во второй половине
1920-х годов.

Свой проект письменности и тираж букваря для взрослых получила и Тыва: в 1930 году все это привезла научная экспедиция. Латинизированной письменностью в Тыве пользовались всего 15 лет. Но свою роль она выполнила. К 1940 году число грамотных тувинцев повысилось с 1,5% до 85%, издавали книги, вели делопроизводство.

По воспоминаниям современников, Александр Пальмбах был буквально одержим продвижением письменности. В архивах, оставшихся после смерти ученого, множество набросков так и не написанных его собственных литературных произведений. Владелец блокнота расставил приоритеты не в свою пользу. «Детская память сыновей Пальмбаха сохранила любопытную деталь: он ежедневно отправлялся в типографию наблюдать за печатанием газет и других изданий на тувинском языке, – пишет Цейтлин, – Следом за Пальмбахом бежала, виляя хвостом, собака Шельма: она постоянно была испачкана типографской краской, а однажды едва не погибла, уснув в печатной машине».

В 1941 году руководство Тывы приняло решение о переходе на кириллический алфавит. Разрабатывала его комиссия под руководством Александра Пальмбаха, который сыграл в создании кириллической письменности главную роль. Окончательно на алфавит из 36 знаков (все буквы русского алфавита и 3 дополнительные) перешли в 1944–1945 годах, когда Тыва вошла в состав СССР.

С Тывой судьба уроженца Верхне­двинска оказалась связанной навсегда. Пальмбах стал одним из авторов «Грамматики тувинского языка» и «Основ тувинской филологии», под его редакцией вышли русско-тувинский и тувинско-русский словари, он принимал участие в составлении первых букварей и учебников для школ. В 1945 году открылся Тувинский институт гуманитарных и прикладных социально-экономических исследований, где Александр Пальмбах работал до последних дней жизни (1963 год).

Виктория Дашкевич
Фото из открытых интернет-источников