Галактика в глине

• – Иван Якимович, наше интервью проходит на фоне грандиозного для страны события – белоруска впервые в истории суверенного государства полетела в космос. Что это значит лично для вас?

– Это повод для гордости и радости! Это событие сравнимо с полетом Юрия Гагарина. Когда распался Советский Союз, многие говорили мне: космос – это не белорусская тема. Но сегодня, после успешного старта и возвращения Марины Василевской, так не скажет уже никто. Мы с нашими космонавтами договорились: пока они 12 дней несут космическую вахту, я 12 дней творю на Земле работу, посвященную этому событию и, в частности, Марине. У меня много идей, набросков. Но пока секреты не раскрываю: не хочу, чтобы меня сбили с мысли.

• – Могу предположить, что это не единственное, над чем вы сейчас работаете.

– Разумеется. Мне просто необходимо переключаться с темы на тему. В планах – очередная скульптура Олега Новицкого. Это его четвертый полет, труднейший старт. Когда мы с ним обсуждали проект, он мне сказал: «Иван Якимович, подумай о длинной тяжелой дороге. Эта дорога не укрыта розами, коврами, цветами. Она не ровная и чистая. Это сплошные преграды». Кстати, к 12 апреля в Червене, на родине Олега, планировалось установить мемориальную доску в его честь. Но случилась оказия. Доска была сделана давно, и на ней было сказано о трех полетах Новицкого. Сейчас необходимо вырезать из бронзы «тройку» и заменить ее «четверкой».

В разработке – скульптура «День и ночь», посвященная Юрию Гагарину. Если найдется спонсор, ее можно будет отлить размером в два с половиной метра из бронзы и гранита. Я согласен отказаться от авторского гонорара – лишь бы удалось воплотить идею в жизнь.

Еще хотелось бы сделать памятник польскому космонавту Мирославу Гермашевскому (ушел из жизни в 2022 году. – Прим. авт.). Ко мне обратились его жена Миля и Петр Климук – я дружил с Мирославом, он часто бывал в моей мастерской. Придумал проект и утвердил его с супругой и друзьями. Это должна быть двухметровая фигура из бронзы. Но семья космонавта столкнулась с тем, что польская таможня не дает «добро» на перевозку, а без этого я не могу начать работать в полном размере.

• – Первая ваша «космическая» скульптура – это Юрий Гагарин, и с ней связана весьма необычная история. Расскажите ее!

– Это был 1968 год. В тот вечер я включил приемник, и голос диктора объявил о том, что сегодня трагически оборвалась жизнь первого космонавта планеты Юрия Гагарина. Уже утром я пришел в мастерскую художественного музея и под звуки траурного марша начал лепить его портрет. У меня внутри все горело. Я закончил за один день. Мои коллеги сказали мне: вот так и оставь, не доделывай. Позже я отлил бюст из гипса, вынес его во двор, чтобы тот хорошо просох, а сам ушел обедать. Вернувшись, увидел во дворе дым, гарь, пожарные машины. Я бегу и спрашиваю у всех вокруг: «Вы Гагарина не видели?» С каким удивлением на меня смотрели! Бюст сильно обгорел. Я долго не знал, что с ним делать. А потом жизнь свела меня с мамой Юрия Алексеевича. Она увидела эту работу и сказала: «Судьбы Юры и этого портрета так схожи!» Она пожелала, чтобы бюст находился на его родине. Я выполнил просьбу матери. Белорусское правительство предоставило возможность отлить портрет из бронзы и передать музею в городе Гагарин.

• – Едва человечество покорило космос, мы сразу стали искать там разумную жизнь. Но потом поп-культура повлияла на то, что верить в инопланетян стало формой чудаковатости. А как вы относитесь к тому, что мы во Вселенной не одни?

– Я верю в существование инопланетян. Как и верю, что где-то есть такой же земной шар. Иногда задаю космонавтам вопрос: а что там, за земной орбитой? Многие из них отвечают: земная орбита. Я даже как-то просил Олега Новицкого взять с собой пластилин в космос: увидит проплывающую мимо инопланетянку, пусть сделает набросок! А мы в Минске уже доведем его до ума. Когда я работал с детьми в художественной мастерской, то к инопланетной теме мы обращались достаточно часто: я просил их представить, какими могут быть эти существа. А если они прилетят к нам на планету, что бы они им показали, чем угостили, куда сводили? Детям это очень нравилось.

• – Вы общались с многими космонавтами. Какие они?

– Смелые, контактные, общительные! От них, как от аккумулятора, получаешь заряд энергии и доброты. После встречи с ними хочется работать, творить. А еще они умеют дружить. Помню, как Олег Новицкий впервые позвонил мне из космоса. Говорит: «Вижу, ты на работе: я пролетаю над твоей мастерской, а у тебя свет горит!» Знакомые тогда шутили надо мной, что это будет самый дорогой для меня звонок.

• – К слову, о вашей мастерской: это еще и музей, куда любят зайти не только космонавты, но и туристы. Не отвлекают от работы?

– Действительно, мои двери всегда открыты: приходят и по звонку, и просто так. Я рад гостям. А когда погружен в творчество, меня ничто не может отвлечь.

• – В 2018 году во время открытия памятного знака «Беларусам – героям космасу» вы высказали идею о звездном кафе. Она еще жива?

– Да, и я до сих пор мечтаю, чтобы нашелся спонсор. Кафе должно состоять из двух залов: первый будет напоминать космический корабль, второй – открытый космос. Там будут стеклянные потолки и полы. Мы придумали, во что оденем официантов, какими должны быть столы и окна. И даже договорились, чтобы из Звездного Городка нам поставляли специальную еду в тюбиках. Не сомневаюсь, такое место было бы очень популярно.

Жива и еще одна идея. На родине Юрия Гагарина есть колодец. Все молодые космонавты считают своим долгом перед полетом приехать в Клушино и испить воды, ведь «не попил – не полетишь». Нам нужна такая же традиция. В местах, где выросли Владимир Коваленок, Петр Климук и Олег Новицкий, наверняка есть родники. Пусть бы они стали местом силы для наших молодых космических летчиков.

• – А вы сами хотели полететь в космос?

– Когда начальником Центра подготовки космонавтов был Петр Климук, я попросил его меня потренировать. Он завел меня в зал и сказал: «Покрутите этого интеллигента!» После этого я оставался в Звездном Городке еще три дня и все время чувствовал, что полностью потерял координаты. Вестибулярный аппарат у меня плохой: страшная влага на ладошках и седьмом шейном позвонке. Вердикт прост: гуляй по Земле – в космосе тебе делать нечего. Да, не всем дано подняться на такую высоту. Но очень хочется туда, чтобы хоть чуть-чуть испытать эту тайну. Поэтому жду, когда Марина и Олег заглянут ко мне в гости и поделятся впечатлениями о полете. И наконец смогут посмотреть эскизы.

Блиц

• – Что вы спросите у Марины Василевской при новой встрече?

– Вела ли она дневник. А еще – как ведут себя длинные волосы в космосе и какую космическую прическу она придумала. Кто знает, может, она войдет в моду и девушки будут приходить в салон и просить: «Мне прическу от космической Марины!»

• – Дайте несколько советов молодым художникам.

– Будьте в гуще событий, участвуйте в конкурсах, путешествуйте, общайтесь, наполняйте свой архив знаниями и идеями – никогда не угадаешь, когда и где они пригодятся. Если просто сидеть и смотреть в потолок – ничего путного не выйдет.

• – Создается впечатление, что вам не хочется отдыхать. Это так?

– Я не делю дни на будние и выходные. Мои руки всегда должны быть в глине. Мой друг академик Федор Федоров сказал: «Работы должно быть так много, чтобы ты не успевал ее выполнить». Я с ним согласен.

Юлия ЯШЕВСКАЯ
Фото Степана ТЮШКЕВИЧА